Начало пути Ирины Владимировны Яценко: экспедиции Б.Н. Гракова
Ирина Владимировна с лучезарными глазами, нимбом серебряных волос, хрупкой воздушной фигурой предстала перед моими глазами в августе 2011 года в квартире Бориса Николаевича Гракова в Плотниковом переулке, № 4.
Мария Валентиновна Алексеева – внучка Б.Н. Гракова и О.А. Кривцовой-Граковой (преподаватель французского языка, доктор филологических наук, профессор), с которой я была знакома уже продолжительное время, множество раз говорила мне: «Надо познакомить тебя с Ириной Владимировной…», «Надо познакомить…».
Расположившись в кабинете Бориса Николаевича, мы говорили о многом. А когда Ирина Владимировна заспешила домой, Маша хотела вызвать такси. Ирина Владимировна решительно отвергла этот вариант: «Я на троллейбусе». Мы вышли вместе, она предложила пойти пешком. Незаметно подошли к ее «высотке». Как жаль, что память проглотила наш разговор!
Работая над книгой «И жизнь, и слезы, и любовь…» я отметила упоминания об Ире Яценко в письмах Бориса Николаевича.
«Сулицкое, 26/VIII - 45 г.
Плоховато… с квартирой, плоховато и с едой. Обратно нам не удалось воспользоваться никаким средством сообщения. Пешком добирались до Сулимского 25 км, изрядно устали, так как несли лопаты, рейки, черепки и всякое индивидуальное барахло. Употребили для этого около 6 часов, шли медленно с отдыхом <…> Мельниковская, Ира и Аня работают на курганах с утра и до ночи, трудятся во всю и им некогда глупить, да и вообще это публика дельная»[1].
Несколькими днями позже: «<…> копаем около Сулицкого. Открылся вход катакомбы всего 1,25-х-1 м, овальный, глубина от горизонта 2,90 м. Когда в 2 часа ушли рабочие, Ира, Оля Дашевская и я принялись сами добирать ее до дна, вытаскивая с рук на руки землю ведрами»[2].
Подводя итог полевого сезона 1945 года, Борис Николаевич написал «дорогой Алюше»: «Откристаллизовались истинно работящие, заинтересованные и выносливые люди, которые и ходить, и лазить, и готовить, и хлопотать, и сами копать готовы: это – Пикуль, Евреинова, Яценко, Мелюкова, Дашевская»[3]. К этому времени относится фото Б.Н. Гракова и его ученицы И. В. Яценко (рис. 1), хранящееся в личном архиве любимого внука Гракова «Андрюшеньки» – Андрея Валентиновича Свиридова, кандидата биологических наук, энтомолога, старшего научного сотрудника Зоологического музея МГУ, собирающего и издающего материалы по генеалогии рода Граковых и Кривцовых.
Рис. 1. Б.Н. Граков и И.В. Яценко в 1945 г. Никопольское курганное поле (фото из архива А.В. Свиридова)
Этой экспедиции предшествовала поездка Б.Н. Гракова в район Запорожья – Никополя в 1944 году. Ему был дан особый мандат Всесоюзной чрезвычайной комиссии, дающей право установить утраты, которые потерпели археологические памятники за годы войны. В состав экспедиции Борис Николаевич включил студентов 4 курса истфака МГУ: Н.А. Онайко, Н.Я. Мерперта, А.И. Мелюкову, И.В. Яценко[4]. «Незабываем наш поход на Каменское городище» - напишут в своих воспоминаниях Ирина Владимировна и Анна Ивановна[5]. «Чтобы попасть на этот памятник, мы должны были переправиться на левый берег Днепра <…>. Борис Николаевич рассказал нам, что Днепр возле пристани имеет небольшую ширину, и хороший пловец переплывает его без особого труда»[6]. Граков разрешил Анне Мелюковой и Николаю Мерперту добраться вплавь. Каменское городище «потрясло нас протяженностью и высотой валов, а так же тем, что большую его часть занимали сыпучие пески (кучугуры) <…>. Особое внимание было уделено цитадели или т. н. акрополю»[7]. Студентов поразило обилие подъемного материала: фрагментов амфор и лепной керамики, железных обломков. «Редкой и поэтому счастливой оказалась находка нескольких бронзовых наконечников стрел <…>. Затем был поход к знаменитой Солохе»[8]. Осмотр поля, съемка курганов утомили всех настолько, что Борис Николаевич предложил провести ночь в копнах соломы прямо в поле у Солохи. «Встретив с радостью такое предложение, мы, не имея опыта в отличие от Б.Н. Гракова, не смогли, как следует, закопаться в солому и поэтому к утру страшно замерзли»[9].
Вернувшись в Никополь, Борис Николаевич напишет Ольге Александровне Кривцовой-Граковой: «Позавчера вернулись из Знаменки и вчера отдыхали весь день. Так как с транспортом дело обстоит из рук вон плохо, то приходится ходить пешком, и многоверстный поход нас утомил <…>. Солоха оказалась изрыта блиндажами и дзотами немцев <…>, в окрестностях валяется много машин, бочек от горючего и много другого <…>. Среди знаменской улицы, где мы жили, до сих пор стоит совершенно целая пушка. По ней ходят куры и лазят мальчишки <…>. Были мы и на Никопольстрое, нашли повреждения крупных курганов немецкими сооружениями <…>. Много здесь горя, но люди ожили и живут, как могут <…>. Сегодня двинемся в сторону Чертомлыка и Нечаевой»[10].
В канун 2012 г. книга «И жизнь, и слезы, и любовь…» была издана, и я привезла в Москву 10 экземпляров, один из них для Ирины Владимировны. Она была рада звонку и пригласила в гости. Большая комната квартиры вся в книгах: они в шкафах, на подоконниках, на полу. Повсюду листы исписанной бумаги: Ирина Владимировна работала над очередной статьей. Пока хозяйка готовила чай, я стала разглядывать картины, висевшие на стенах. В углу увидела знакомый пейзаж. Это была картина «Поле» киевского художника Евгения Вржеца. Тут же всплыла в памяти открытка, отправленная Ольгой Александровной Кривцовой-Граковой своей дочке Мусявочке 5 августа 1928 года. На ней репродукция упомянутой картины, а на дальнем зеленом поле рукой Ольги Александровны изображены две фигурки и крест (рис. 2). На обороте мама пишет: «Милая моя Мусявочка, посылаю тебе картинку, на которой нарисовано то место, где мы ведем раскопки, чтобы ты его легко нашла, я его заметила крестиком, рядом с которым я и та тетя, которая поехала со мной, ее зовут Лидия Алексеевна. Сегодня ночью одна гадкая крыса чуть не отгрызла мне на ноге мизинец…»[11]. Ирина Владимировна пояснила появление этой картины. Ее папа любил живопись и сам рисовал, а этот пейзаж как-то по дешевке купил на блошином рынке. Связь удивительная!
Рис. 2. Репродукция картины «Поле» художника Евгения Вржеца (фото из архива А.Г. Плешивенко)
В конце августа 2014 года я привезла в Москву распечатку статьи, посвященной деятельности Бориса Николаевича по охране памятников, связанной с Каменским городищем и его округой. Она уже была сдана в наш Музейный вестник. Но сборник еще не вышел, а я спешила познакомить с текстом Ирину Владимировну. Не успела…. По телефону мне сообщили, что Ирина Владимировна больна и подойти не может. Я сказала, что привезу статью, оставлю у консьержки, попросила забрать ее и прочитать Ирине Владимировне. Не знаю, услышала ли она ее….
Вблизи дачи Граковых на 43-м километре Ярославской железной дороги стоит церковь «Всех святых, в земле Российской просиявших». Уверена, среди них Ирина Владимировна Яценко рядом со своим учителем Борисом Николаевичем Граковым.
[1] И жизнь, и слезы, и любовь… / Сост. А. Г. Плешивенко. Запорожье, 2011. С. 241.
[2] Там же. С. 242–243.
[3] Свиридов А.В. Письма Б. Н. Гракова из скифских экспедиций 1937 – 1962 гг. // Музейний вісник. 2014. № 14. С. 210.
[4] Плешивенко А.Г. Б.Н. Граков и Каменское городище: письма и документы // Музейний вісник. 2014. № 14. С. 225 – 226.
[5] Мелюкова А.И., Яценко И.В. Первые экспедиции с Б. Н. Граковым // Российская археология. 1999. № 4. С. 216.
[6] Там же. С. 217.
[7] Там же. С. 217.
[8] Там же. С. 217-218.
[9] Там же. С. 218.
[10] И жизнь, и слезы, и любовь…С. 209 – 210.
[11] Там же. С. 20.
(c) 2017 Исторические Исследования
Это произведение доступно по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivatives» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 4.0 Всемирная.
 | ISSN: 2410-4671 Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-55611 от 9 октября 2013 г. |